Михаил Альбертович, огромная просьба помочь!
Вынуждена повторно обратиться с жалобой, ввиду:
— получения абсолютно Формального и поверхностного ответа Министерства здравоохранения РБ №04-08/1232 от 17. 03. 2023, в ответ на мое письмо в Министерство здравоохранения РФ №17-1/3008680-4237 от 30.
01. 2023, связанного с вопиющим инцидентом в ГБУЗ РКБ им. Г. Г.
Куватова, произошедшего 27 сентября 2022
— в связи с Неадекватностью предпринятых мер в ответ на изложенные в обращении факты.
1. Нет понимания с какой целью в письме меня информируют, что я законный представитель супруга и перечисляют даты госпитализации, выписки и операций (с ошибками), с которыми связана госпитализация, чтобы создать иллюзию работы комиссии? Оперативное вмешательство, и события, явившиеся ключевой причиной моего обращения происходили не 11.
11. 2022, а 27. 09. 2022 года.
Ошибки указывают на формализм подхода «комиссии».
2. Ключевое замечание — замена анестезиолога во время операции произошла не «по просьбе Мирасовой Г. Х.
», а Вынужденно и экстренно (последствия очевидны), за 15 минут до назначенной операции с Сопутствующими преступными для врачей действимяи, представляющими прямую опасность для жизни пациента, которые подробно описаны в предыдущем сообщении. Следствием той же истерики врача стала унизительная переписка с оперирующим хирургом (переписка вложена в письмо), где чётко прослеживается странная, мягко говоря, позиция опытного врача, которая «развязывает» руки молодому врачу манипулятору, беря в заложники и ставя на колени его родных.
Хочется также отметить, что бессовестная клевета о том, что Мирасовой Г. Х.
Якобы нагрубили попадает под статью 128 УК РФ.
3. Как особая форма издевательства в письме звучат фразы о про «доводах, которые не нашли документарного подтверждения» и «проведении бесед о несоблюдении этики и деонтологии». Какое «документальное подтверждение» должно было появиться, когда моего Абсолютно беспомощного, истерзанного раком мужа, инвалида 2 группы, в тяжелом состоянии перед операцией на столе, операционная бригада (в лице Погудина В.
В.) «пытают» обязывая просить прощения (непонятно за что) У неуравновешенного и непрофессионального анестезиолога с 6 летним стажем?
В результате этой пытки пациент мог просто не дожить до операции или умереть во время нее, фактически же это самое настоящее покушение на убийство. Самая ли адекватная мера в этом случае к «воспитательная беседу о деонтологии».
Может уместнее создать прецендент, чтобы другим неповадно было?
4. О каком «необходимом объеме оказанной медицинской помощи» идет речь в ответе Министерства здравоохранения РБ? Разве в Постановлении правительства РБ от 26.
12. 2022 года №835 указано, что:
— пациента перед операцией могут «пытать» на операционном столе?
— родственники пациента должны будут бегать по отделению, уговаривая сделать операцию пациенту или сделать перевязку, истекающего кишечным отделяемым пациента, а потом покупая килограммы перевязочного материала делать их самим?
— медсестры не умеют считать объем лекарственного вещества (дексаметазон) в ампуле и это необходимо делать вместе с ними, чтобы не подвергать больного риску передозировки
— оперирующий хирург может издеваться над родственниками пациента, заставляя их унижаться и просить прощения у несостоятельных врачей манипуляторов
— пациенту могут говорить о том, что «мы и так тратим достаточно средств на ваше здесь пребывание» (слова старшей медсестры), так что тех или иных положенных лекарств «мы вам заказывать уже не будем»
— пациенту в карту будут вписываться препараты, которых не разу не давали (эссливер форте)
Клиника себя защищает и мы даем миллионы подписей при поступлении, помогая ей «прикрыться» на все случаи – «документальных подтверждений», а также приписок о выдаче несуществующих в клинике препаратов у клиники достаточно, при этом пациент совершенно не защищен от описанного выше беспредела, не смотря на то, что он имеет все права на обязательную медицинскую помощь.
Настаиваю на том, чтобы врачи Мирасова Г. Х. И Погудин В. В.
, которые устроили пытку моему мужу перед операцией как минимум принесли семье Кузнецова А. А. 03. 07.
71 свои извинения.
К вопросу врачебной этики хотелось бы также отметить, что я лично обратилась к главному врачу РКБ Авзалову М. Р., изложив все вопиющие факты устно.
Поразило то, что я не услышала ни одного слова сожаления о случившемся в его клинике, слов сопереживания в связи со смертью пациента, красной же нитью нашего разговора было циничное — «нет доказательств» тому, что вы говорите». Напрашивается вопрос – каким же образом администрации клиники, в частности главному врачу улучшать работу больницы с таким отношением к обратной связи от пациентов? Просто развешивать плакаты по лифтам и холлам о мнимой пациентоцентричности, изображая прозрачность? К слову прозрачности – ни один сотовый телефон, который указан на плакатах как контакт главврача и зам главного врача недоступен, а по городском дозвониться практически нереально.
В качестве «документального подтверждения» вынуждена приложить переписку с хирургом за 15 минут до операции, которая ярко иллюстрирует полное отсутствие врачебной этики, а по сути делает «заложниками» – пациентом и его родными.